После катастрофических событий, поставивших под угрозу само существование главных героев, судьба приготовила для них новый, неожиданный поворот. Хотя их души – самое сокровенное и неуничтожимое начало – были чудом спасены от полного забвения, физические оболочки, те самые тела, что служили им вместилищем в мире живых, оказались безвозвратно утрачены, повреждены до такой степени, что обычные пути восстановления были уже немыслимы. Эта ситуация поставила перед их покровителями и наставниками сложнейшую задачу: как вернуть героев к полноценной жизни, не просто сохранив их сознание, но и воссоздав ту самую форму, что позволяет взаимодействовать с миром. Именно в этот момент отчаяния и поиска выхода на сцену выходит фигура Тайи Чжэньжэня, мудрого и могущественного наставника, чьи знания простираются далеко за пределы обычного понимания реальности. Он, глубоко анализируя ситуацию и оценивая все риски, приходит к решению, которое кажется одновременно и единственно возможным, и невероятно рискованным – использовать легендарный семицветный лотос, артефакт невероятной силы и редкости. План Тайи Чжэньжэня не был простым актом оживления; это был глубоко продуманный ритуал пересоздания, где семицветный лотос выступал не просто инструментом, а фундаментальным компонентом, краеугольным камнем нового бытия. Этот мистический цветок, окутанный древними легендами и наделенный силой первоэлементов и духовных начал, должен был послужить идеальной основой, чистым холстом, на котором предстояло заново «написать» физические формы Нечжи и Аобина. Процесс подразумевал не механическое восстановление плоти и костей, а тонкое сплетение духовной сущности спасенных душ с материей лотоса, создание новых тел, которые, с одной стороны, были бы совершенными и лишенными прежних повреждений, а с другой – оставались бы истинно *их* телами, связанными неразрывной нитью с исходными душами. Этот путь был полон неизвестности: сможет ли лотос выдержать мощь двух уникальных душ, как именно произойдет слияние, и какие последствия для личности и памяти героев повлечет за собой такое возрождение. Таким образом, история делает резкий поворот от трагедии потери к напряженному ожиданию чуда творения, где надежда на возвращение балансирует на острие риска, а судьба главных героев теперь навсегда связывается с судьбой мистического цветка, обещая либо их полное и совершенное возвращение, либо непредсказуемые последствия этого дерзкого вмешательства в самые основы жизни и существования.